Настало пекло. — Все падите:
Взошел ваш император — солнце!
Зеница, пристально глядящая в зените,
Жертв требует в огнепоклонстве.
Нет дуновений, отклонений иль циклона
В прогнозе завтрашнем и далее в помине.
Приказ с небес был спущен, что отныне
Теперь вся власть в руках центуриона —
Июля жаркого в пылающих доспехах,
С глазами цвета невозможной сини,
И мы теперь в его отчетах об успехах
Опущены до уровня дорожной пыли.
Горят безудержным рвеньем легионы
В его воздушных силах, армии и флоте.
Натравливает гнус вкусить кровавой плоти
Июль — владыка беспощадных насекомых!
А мы в одеждах белых триумфальных,
Сандалиях флип-флоп на босу ногу
В припадках жажды вакханальных
Готовы даже пить неотфильтрованную воду.
Из стужи мы брели унылые в зиме,
Весны не веря обещаньям хилой,
Молитвы слали вверх о согревающем тепле
И только их держались силой.
Ну, а теперь, неблагодарный мы народ,
Мечтаем только о тенѝ прохладной,
Июля день за календарный год,
Считая каплями в холодной ванной.
И вот уж августа никак мы не дождемся:
Зовем: о, Цезарь, сделай все вокруг свежее!
Тебе мы в верности до сентября клянемся,
А ты, июль, ушел бы уж куда-нибудь скорее...